КОНСТАНТИНОПОЛЬ, 14 июля. Палата депутатов все время охранялась полицией. Во избежание ожидавшихся враждебных манифестаций, вход для публики был закрыт. Допускались лишь лица, снабженные особыми пропусками. Никаких манифестаций не было. Палат вновь без прений вотировала смету великого визириата, причем порядок заседания не нарушался.
СОФИЯ, 14 июля. Сюда сообщают из Константинополя: « Третий по счету после восстановления конституции переворот, произведенный военными кругами, привел к назначению самого серьезного и самого делового из всех доселе бывших кабинетов. Этот кабинет, в который вошли лучшие государственные люди Турции, приведет, быть может, к успокоению страны, если деятели комитета «Единение и Прогресс», поняв неизбежность своего устранения, воздержатся от подпольной антиправительственной агитации. Реальной, фактической силы у них нет, а оставшиеся верным комитету ничтожное число офицеров не в силах оказать противодействие кабинету, имеющему поддержку в громадном большинстве армии. Младотурки теперь бессильны, но подпольная агитация, особенно на почве <…> негодования против мирных переговоров с Италией, для которых теперь открывается возможность, несомненно создаст новому кабинету большие затруднения.
Отправка комиссии в Ускюб для переговоров с албанцами дает надежду на улажение албанско-турецкой распри, а выход из кабинета Ферид-паши, албанца по происхождению, вызванные несогласием остальных членов кабинета с его программой, в которую входили крупные уступки албанцам, порождает опасение возможности затяжки албанского восстания, ибо мелкими уступками албанцы теперь не удовлетворятся.
Прочитанное вчера в палате ее президентом угрожающее письмо офицеров считают в Константинополе апокрифическим, самый же акт прочтения этого письма называют провокацией. Однако, опубликованное ныне воззвание офицеров требует, хотя и в умеренных выражениях, также роспуска палаты. Этот роспуск вероятен, ибо с теперешней палатой новому кабинету почти невозможно работать».
