Воскресная погода была главной союзницей оперной антрепризы на Офицерской и вполне естественно, что поставленный в этот день оперный спектакль собрал многочисленную публику (хотя и не совсем полный сбор). Шла опера «Богема» Пуччини.
Опера была поставлена вполне для частной сцены прилично и более или менее на месте оказались также «домашние» силы антрепризы, воспользовавшейся, однако, вопреки всякой логике, гастролером даже для праздничного дня, когда со ipso публика посещает театры. Так как гостю всегда оказывают особый почет, то и прежде всего о г. Смирнове, исполнитель партии Рудольфа.
В программе было подчеркнуто, что г. Смирнов поет на итальянском языке. Нигде, однако, не было указаний, зачем артист Императорских театров пренебрег родным языком в театре и ансамбле, где русский язык является господствующим. Ведь все остальные артисты пели по-русски и тем больше порицания заслуживает эта экстравагантность артиста Императорской русской оперы.
Как исполнитель партии Рудольфа г. Смирнов выказывал лучшие черты своего вокального мастерства. Изысканная манера письма Пуччини во всех отношениях отвечает манере пения г. Смирнова и он мог блеснуть своим вокальным искусством, образцовым с чисто-школьной точки зрения.
Свою «автобиографию» он спел красиво и эта «ария» первого действия была, пожалуй, лучшим моментом всей его передачи. Далее, исполнение было вполне корректно, в сценах с Мими, в обращении к косынке можно было пожелать большей одухотворенности, теплоты. В общем, следует признать, что г. Смирнов удачно справился со стилем этой музыки, менее тонко переданной его партнершей г-жей Бориной. Ее Мими недостаточно воздушна в звуковом отношении между тем, как проявленная этой певицей – некоторая тяжеловесность пения не отвечает духу партии. От этого пострадал, прежде всего, ее рассказ (в. котором она сообщает Рудольфу о своем житье-бытье). В остальных местах она была лучше и певицей найдены порою соответствующие средства для передачи требуемых настроений.
Г-жа Талина исполняла роль Мюзетты. Артистке недоставало должной непринужденности и даже грации. В вокальном отношении она также оказалась не на высоте своей задачи, вследствие недостаточной гибкости ее голоса, звучавшего также резковато там, где этого и не требовалось.
Хороши были гг. Княжич, Тихонов. В особенности последний в роли философа. Трогательное впечатление оставило его прощание с любим плащем. Недурен был также г. Лутчев (Бенуа и Альцкидор), так что несмотря на шероховатости, спектакль прошёл в общем прилично. Дирижировал г. Бернарди.