«Речь» сообщает, что в церковном мире растут и ширятся слухи о восстановлении патриаршества. Хотя дело обставляется таинственностью, но дошло до того, что называют имена кандидатов в будущие патриархи. Желающих украситься патриаршей митрой, конечно, много, но имеющих «шансы» указывают всего лишь чуть ли не двух. Всё дело, однако, держится в строгом секрете; архиереи совещаются тайно. Но нет ничего явного, что не сделалось бы явным.
Указав на то, что упразднение патриаршества при Петре было вызвано тем сопротивлением, которое встречала государственная власть со стороны реакционной церкви, газета говорит:
А что будет, когда, когда место Синода появится настоящий несмещаемый патриарх и возгласит церковную реакцию? Как уживется он с неприятными иерархам затейными учреждениями, у которых постоянно приходится просить денег? Какая участь ожидает свободу совести и теперь попираемую? Сколько появится на Руси Илиодоров? Общество не должно равнодушно смотреть на клерикальную попытку произвести церковный переворот, чреватый важными государственными последствиями и вдохновляемый реакцией, тем более, что и для интересов самой церкви, замышляемая патриаршество совсем не нужно, а скорее может быть только вредно.
Но кто сии два называемые кандидата в патриархи? Бьются сердца чающих.
На днях кн. Мещерский, а сейчас «Вечернее Время» поднимают вопрос о пересмотре дела А.А. Лопухина. Некий Сфинкс, столь же, очевидно, таинственный, как бывшая Маска «Нового Времени», пишет:
За какую же вину пострадал и продолжают страдать г. Лопухин? Ему, ведь, вменялась в вину раскрытие служебной тайны, имевшей своим последствиям провал секретного сотрудника департамента полиции. Если же теперь оказывается, что этот сотрудник был революционером, то что же остаётся от обвинения.
Однако, Сфинксы, Маски и Эдипы официозной печати вторили объяснениям П.А. Столыпина в Думе, что Азеф есть только «секретный сотрудник».
Что с тех пор изменилось?
К длинному ряду преступлений, совершенных Азефами, прибавилась убийство П.А. Столыпина…
Процесс Лопухина был всегда ясен для желавших видеть и желавших слышать, но в то время Сфинксы закрывали себе уши, закрывали глаза.
О, Сфинкс,— почему?
«Россия» — в роли защитника и проповедника германской культурной и национальной идеи. По поводу поражения консерваторов и центра на выборах русский официоз, обязанный как-будто поддерживать задачи русского национализма, пишет:
Твердо убеждены в наступлении неизбежного и здорового реакционного движения в Германии, последствием которого явится единение всех здравомыслящих людей вокруг того знамени, на котором будет начертан патриотический призыв в борьбе с врагами германской культурной и национальной идеи.
Эта забота о германской национальной культурной идее поистине трогательна. Не переименовать ли для успеха перебаллотировки обратно Юрьев в Дерпт и Двинск – в Динабург?
О, сердце русских националистов, как ты изменчиво!