Морской министр Англии У. Черчилль, как известно, произнес в палате общин большую речь о дополнительном морском бюджете. Эта речь и сопутствовавшие ей речи других ораторов, в том числе нового вождя оппозиции, долго еще будут злобой дня.
Несколько столетий Англия была образцом для всех держав в области военно-морского дела. Она учила, как строить военные суда. И вот теперь англичане дожили до эпохи, когда самый первый лорд британского адмиралтейства (морской министр) считает возможным и нужным громко заявлять в парламенте:
– «Германия дает нам пример, какой системы следует держаться… Германия указывает, как надо непрерывно, без скачков и колебаний идти к определенной цели… Мы должны, подобно Германии, развивать наши силы систематически и последовательно в течение ряда лет»…
Морской министр Черчилль доказывал, что для успеха защиты Британских островов от вражеского нашествия Англия должна к 1914 году иметь 33 броненосца против 29 броненосцев Германии.
Каких колоссальных затрат потребует такая масса гигантов современного дредноутного типа, сколько сотен миллионов будет брошено буквально буквально «на воду» для поддержания равновесия морских сил между соперничающими державами, которые, по мнению правительства Англии, находятся тем не менее «в весьма дружественных и благожелательных отношениях», как выразился премьер-министр Асквит.
Соперничество «друзей» на море начало обостряться, как известно, с 1909 года, т.е. с эпохи появления дредноутов, когда министр иностранных дел сэр Грей вполне определенно предупреждал:
– Англии нужно перестроить свой флот…
И флот перестраивался… Но Германия не зевала и тоже быстро строила у себя новые и новые дредноуты и броненосные крейсера, осуществляя завет Вильгельма II, часто повторявшего, что «величие Германии лежит на морях».
В конце концов создалось печальное для Англии положение, характеристику котрого с болью в сердце дал вождь британских консерваторов Бонар-Лоо. Он сказал на днях:
– Мы, англичане, теперь не господствуем на всех морях, а лишь на одном Северном море. Раньше наш флот был сильнее всех других флотов, даже если бы последние в один непрекрасный день объединились против нас. Теперь не то…
Вождь оппозиции в особенности поносил либеральное правительство за его неумение вовремя напугать Германию:
– Все здесь знают, что стоило только Англии проявить решимость не идти на уступки тогда, когда Германия впервые высказала намерение стать нашей соперницей, чтобы осуществление соперничества на море было отложено немцами на неопределенное время…
Но теперь момент упущен и уже нельзя надеяться на возможность путем обоюдного соглашения сократить рост вооружений конкурирующих Англии и Германии.
Речи вокруг дополнительного морского бюджета в английской палате общин вообще сильно походили на панегирики предусмотрительному Вильгельму II и его сотрудникам, хотя панегирики эти имели целью не хвалить, а пугать. Министры и оппозиция приложили все старания, чтобы раскрыть народу Англии глаза на грядущую со стороны Германии опасность.
Лишь в заключение, чтобы смягчить мрачную картину светлыми бликами, английский морской министр выразил уверенность, что «в случае общей войны Англия не останется в одиночестве и силы тройственного соглашения окажутся на высоте задачи».
Такой намек в сторону английских друзей – Франции и России – приятен и утешителен для народа Англии, но он нуждается в большой поправке. Тройственное соглашение существует по сухопутным правилам, а не по «океанским», поэтому едва ли «в случае общей войны» Россия согласится предоставлять свой флот для защиты морского владычества Великобритании.
