СОФИЯ, 2 августа. Сюда сообщают из Константинополя: «Знамя восстания поднято в Ресне известным деятелем революции 1908 г. майором Ниязи-беем, собравшим в горах турецко-албанскую чету, дезертиров солдат и жандармов. Дезертирство Ниязи-бея опровергалось в официальных сферах.
Однако, это оказалось фактом, так как его письма, предлагающие вождям албанского восстания присоединиться к нему, получены многими из этих вождей в При <…> отказом.
Надежды Ниязи-бея, а также всего комитета «Единения и прогресса» основаны на сочувствии к ним малиссоров, которым младо-турки прошлогоднего восстания сделали большие уступки. Малиссоров они именно и собираются поднять против теперешнего режима. Кроме того, у них имеется достаточно сторонников среди молодежи в Албании, а также среди офицеров салоникского корпуса.
В столице опасаются кровавых столкновений на местах среди македонских офицеров, на часть которых дезертирство Ниязи-бея может подействовать заразительно. Правительство намерено действовать решительно, но, как всегда в Турции, где армейские части с большой неохотой действуют оружием против сослуживцев, предсказать исход такой решимости трудно.
Все зависит от успеха первых решительных мер. Если удастся своевременно арестовать руководителей, то успех будет обеспечен, иначе борьба затянется и дезертирство может усилится, как усилилось месяц тому назад во время борьбы военной лиги с комитетом «Единения и прогресса», под влиянием примера майора Тагира.
Пример Ниязи-бея может поэтому погубить начинания теперешнего режима.
Вообще положение остается значительно осложненным. Затруднения теперешнего правительства ничуть не миновали – необходимо много решимости в действиях для окончательной победы правительства.
По-видимому, такая решительность проявляется особенно военным министром Назимом. Он привел всех военных к присяге повиноваться начальству и отказаться от политической деятельности, а также предал суду первого же нарушителя этой присяги, любимца Махмуд-Шевкета, состоявшего в военном министерстве поручика Селима, уличенного в пропаганде среди железнодорожных служащих. Военный суд приговорил Селима к расстрелянию. Приговор пока еще не конфирмован, но вероятно, будет конфирмован, хотя такая мера может, с другой стороны, вызвать ответные действия комитетских офицеров.С албанцами дела хотя и налаживаются, но далеко не так успешно, как предполагали сначала. Не считая требования автономии, предъявленного не всеми племенами, большинство албанцев предъявило следующие требования: военная служба в мирное время в пределах Албании (это отвергается правительством); предание суду правителей и политических деятелей, бездействие которых допустило захват итальянцами Триполи (это тоже отвергается); освобождение албанцев от налогов до улучшения их экономического положения; уплата правительством вознаграждения за пропавшее оружие (это отвергается частью); постройка уничтоженных правительственными войсками жилищ или уплата за них вознаграждения (принимается, но не сполна). Принимаются правительством дальнейшие требования: о преподавании в албанских школах албанского языка с латинской азбукой, постройка и субсидирование албанских школ, постройка дорог, равномерная оценка земель, создание земельных банков, издание особых упрощенных законов, основанных на местных обычаях для горной Албании, организация кантональных управлений с чиновниками-албанцами, организация окружных советов в вилайетах с правом издавать обязательные постановления,осуществление всех реформ под надзором специальной контрольной комиссии».
