Изображение сгенерировано нейросетью
Попечительский циркуляр.
Самой интересной частью вчерашнего заседания городской думы явилось обсуждение циркуляра попечителя учебного округа относительно надзора за внешкольным поведением учащихся средне-учебных заведений.
Обсуждение специального доклада, явившегося в результате совещания управы и группы гласных, входящих в состав педагогических советов средних учебных заведений города Москвы, открылось речью А. М. Полянского.
А. М. Полянский положительно не может спокойно говорить об этом циркуляре, и речь его во вчерашнем заседании была полна возмущением.
Главным образом оратор обращает внимание на параграфы 5-й и 6-й «наставлений» для учащихся. В этих параграфах он видит обиду, наносимую родителям, права которых нарушаются.
А. М. Полянский говорил, что запрещение для учащихся прогулок и отлучек после 8-ми часов вечера порождает неравенство между живущими в одной и той же семье детьми, подчиненными правилам, и теми, на которых они не распространяются. С другой стороны, оно ограничивает возможность пользоваться помощью взрослых сыновей учащихся, когда эта помощь, по своему свойству, связана с необходимостью вечерних отлучек. Многие ученики старших классов оказывают материальную помощь семье, давая уроки. Благодаря этому параграфу правил, право давать уроки становится в зависимость от усмотрения начальства, которое может дать разрешение на отлучку, но может его и не дать.
По поводу этого параграфа правил раздавались еще возражения.
После А. М. Полянского говорил Н. И. Астров, который, прежде всего, остановился на чисто внешнем изложении попечительских правил, составленных положительно безграмотно и, во всяком случае, изложенных не русским языком.
Оратор совершенно недоумевает, что должна означать, например, такая фраза: «При выходе из класса ученики должны вставать», – как будто, не встав с места, ученики могут покинуть класс. Или, например, другая фраза, гласящая, что ученики не должны приносить в классы предметы, которые могут служить к рассеянию внимания, и т. п.
Коснувшись содержания этих правил, П. П. Астров обращает внимание думы на ту ужасающую эпидемию самоубийств, которая охватила нашу среднюю школу.
– Какова причина, – спрашивает оратор, – этих ужасов, того настроения, которое толкает наших детей на самоубийство?
Сухой формализм отношений, отсутствие любви и заботливого внимания к нуждам детей, вот причины того ужасного явления, которое теперь наблюдается в средней школе. С другой стороны, формальные требования, сухость казенных правил, ведут к тому, что среди той же учащейся молодежи проявляются разнузданность, хулиганство.
Новые правила вообще поразительное явление. Они составлены так, что как будто имеют целью воспретить хулиганство, помешать разнузданности только после восьми часов вечера, а до восьми часов вечера проявления этого хулиганства не интересуют составителей правил.
Оратор не сомневается, что правила не привьются, и выразил убеждение, что «скорпионы циркуляра и осенних правил» как раз поразят не ту часть учащихся, которую следовало бы, а робких, несмелых, воспитанных детей, причинят много страданий тихим, спокойным, заботливо относящихся к своим детям семьям.
– Издавая эти правила, забыли, – говорит оратор, – что Москва не Тула, a 1912 год не 1874, что теперь в обществе другое настроение. Составитель циркуляра впоследствии как бы спохватился, стал писать разъяснения, по <…>
Н. А. Дружинин заявил, что будет <…>
А. И. Гепперт вспоминает то далекое время, когда он сам учился в одной из московских гимназий.
В то время в этой гимназии по субботам секли непременно 10% школьников, но, по словам оратора, секли экстренно и в другие дни. Однако, несмотря на все ужасы этих порок, все же не было сухого холодного казенного отношения к детям, как теперь.
Новые правила чрезвычайно характерны для нынешнего мертвого периода в средней школе. Они скорее смешны, чем возмутительны, но в то же время они и ужасны. Эти правила – вроде указаний XIV тома свода законов, в котором запрещают пьянство и проч., но они излишне усиливают формализм и сухой строй нашей школы. Никто не хочет согреть ребенка, понять его душу, войти в его нужды, а во всем, в каждом параграфе – исключения, увольнения и т. п.
Гласный находит, что московской думе надо возвысить свой голос, надо показать свое возмущение, а не умывать руки.
Большинством всей думы, против двух – Н. А. Дружинина и представителя духовного ведомства о. Арбекова. – дума постановила возбудить ходатайство, согласно предложению совещания гласных и управы, о пересмотре изданных попечителем правил.
